"Я люблю того, кто не бережет для себя ни капли духа...". Ф. Ницше
Уже было за полночь. В окно стучали голые ветки деревьев, которые сильного трепал ноябрьский ветер.
На улице было холодно и беспокойно... и ни единой души.
За окном горела тусклая свеча, освещая небольшую, отделанную темным деревом комнату. Это было единственное окно на всей улице, в котором горел свет.
В окне было видно силуэт молодого человека, склонившего над столом голову. У его лица то и дело мелькал кончик серого пера. Он выглядел угрюмым и крайне сосредоточенным.
читать дальше"Моя удивительная Алиса!
Вот уже несколько месяцев я не писал Вам ни строчки. Да-да, я не ответил ни на одно из Ваших многочисленных писем. Что поделаешь?
Сейчас я могу только исправить это, отправив Вам ответ.
Признаюсь Вам, что это - далеко не первое послание, которое я Вам адресую, но, к моему глубочайшему стыду и величайшей надежде, первое, которое я Вам отправлю. Я настроен решительно, и преисполнен веры в успешное завершение моего намерения.
Наверняка, Вы захотите узнать, что стало причиной моего столь длительного молчания, оборвавшего наше насыщенное и регулярное эпистолярное общение? Алиса... душа моя... Обязан Вам признаться, что единственной и правдивой причиной сему недоразумению является моя слабость и неуверенность.
Вы поразили меня до глубины души своей трогательной наивностью, мудрой чистотой и ясным взглядом.
Вы проникли в самые глубокие уголки моей души своими нежными чувствами, своей неповторимой красотой и обаянием.
Не было ни минуты, чтобы я забыл тот сладкий июльский вечер на берегу теплого и звездного моря...
Поверьте, мое молчание ни в коем случае не было вызвано ни безразличием, ни плохой памятью.
Вас помнит даже мой дядюшка Тэдд, напрочь обессиленный тяжелой формой Альцгеймера.
Вас просто невозможно забыть!
И тем ни менее, я не знаю мужчины, достойного предложить Вам свою руку и свое сердце. Все, кого я когда-либо встречал, вне зависимости от рода и призвание, все без исключения слишком черны и запятнаны, чтобы вы прикоснулись к их сердцам или рукам.
Только в перчатках, душа моя, только в перчатках!
Я сообщаю Вам о том, что никогда не сочту себя, как и всех остальных, достойным ни предложить Вам свое, ни разделить с Вами Ваше.
Я только прошу Вас изредка напоминать о себе, прошу поведать мне о Ваших делах и настроениях,... позволить мне изредка ощущать прикосновение, но только лишь Вашей перчатки... Только лишь Вашей перчатки, дорогая Алиса.
Простите мне мою несмелость, нерешительность.
Я никогда не позволю себе омрачить Вашу жизнь своими скудными возможностями и своей весьма посредственной личностью.
Вы, Алиса, - Солнце. Ласковое, нежное, теплое и одновременно жгучее Солнце.
На следующее утро, угрюмый, но целеустремленный молодой человек отправился на почту. Собрав всю свою решительность и смелость в кулак, он отдал письмо клерку главного отделения почтовой связи. Конечно, как это ему свойственно, в последнюю секунду он чуть-было не передумал: он хотел вырвать письмо из рук клерка и сбежать, но решил сохранить свое лицо и все же завершить начатое.
Долгое время Роберт жил в ожидании ответа. Его фантазия то и дело рисовала трогательное личико милой Алисы, легкую тень досады в уголках её глаз, слегка приподнятую бровь невинного недоразумения от содержания его письма, полного (как ему казалось) самоотверженности и отчаянного альтруизма в пользу благополучия прекрасной Алисы.
Он уже видел, как много лет спустя ему поведают об успешном браке прекрасной Алисы, как она станет Миссис какого-то знатного и солидного человека, как у ее ног будут играть аккуратные и опрятные дети: мальчик в красивых черных кожаных туфельках и девочка непременно с красивым шелковым бантом...
***
Себе же Роберт выбрал незатейливую участь сына среднего ранга служащего, который, быть-может, когда-то жениться на простой, но очень милой девушке, достаточно глупой и достаточной мудрой, чтобы ему удавалось жить своей жизнью, изредка уделяя внимание своей семье и детям.
Он мечтал о простой и беззаботной жизнь, когда каждый вечер в пабе с товарищами после службы он будет разделять весьма относительные тяготы своей относительно взрослой жизни, в глубине души понимая, что ни разу он не сделал ничего особенно непростого с тех самых пор, как решился ответить Алисе. Никогда больше в жизни ему не представилась возможность или необходимость прыгнуть выше своей головы, совершить подвиг, вырастить свою личность...
Вот так, изо дня в день он оставлял себя по капле на листах бумаги в ящике своего рабочего стола, в сносной стряпне кухарки из паба и в бокалах светлого не фильтрованного пива. Он растворялся в таких же как он людях, в таких же как он днях, в своей, такой же как он, жизни...
Так и протекала вокруг него жизнь. Однажды, когда пришло его время, он просто исчез из неё. Родные и близкие провели мирную траурную церемонию, погрустили отведенное церковью для этого время, и продолжил каждый свой путь по жизни, изредка вспоминая то дедушку, то дядюшку, то господина Роберта Траумена.
***
Алисия Вайлдфрим очнулась от беспокойного сна. Она не любила просыпаться с облегчением, но (что поделаешь?) такое ей периодически приходилось испытывать. В её голове, как всегда, творился хаос из различных мыслей, умозаключений, воспоминаний и желаний. Каждый день она протягивала между ними ниточки, вышивая из этих сплетений какой-то рисунок.
Этим утром Месье Почтальон имел возможность полюбоваться Мадемуазель Вайлдфрим, пожелать ей доброго утра и вручить в её тонкие, спрятанные за кружевной перчаткой пальчики, конверт.
"Мисс Алисии Вайлдфрим от Мистера Роберта Траумена", - прочла на конверте Алисия.
Её уже ждал экипаж, который должен был доставить её к сестре Роззи.
В дороге Алиса вскрыла конверт и изучила его содержание. В силу юного возраста и острого нрава, содержание письма её возмутило. Негодование молодой девушки было вызвано тем, что (по её мнению) весьма перспективный молодой человек так легко выбрал для себя жизнь, не омраченную и не украшенную каким-либо достижениями, интересным опытом или по крайней мере занимательными событиями.
- Неужели самым выдающимся сегодня молодой мужчина видит именно отречение от выдающегося? - спросила Алиса Роззи за чаепитием. - Что хорошего в том, что человек добровольно выбирает пассивную участь? Что доблестного в бездействии и ожидании конца?
Роззи по-доброму улыбалась Алисе. Она видела перед собой сильную и красивую личность, но достаточно простодушную, чтобы отягощаться подобными чужими слабостями.
- Сними перчатки, Алиса.
- Что?
- Сними перчатку, дорогая. И не носи их впредь. Хочешь, на зиму я отдам тебе все свои муфты, но, прошу тебя, не носи больше перчаток.
Некоторое время Алиса недоумевающе смотрела на старшую сестру. Она не могла протянуть ни одной ниточки от подобного совета к своим мыслям и желаниям, но где-то глубоко внутри очень доверилась сестре, и решила послушать её.
***
Много лет спустя Алисия сидела в кресле у камина, втирая в кожу рук душистый крем, задумчиво разглядывая языки пламени. Её руки были по-прежнему сильными, изысканными и утонченными. Несмотря на прожитые годы и все пережитое, они не утратили былой молодой резвости.
В её памяти всплывали различные события. Периодически она закрывала глаза и любовалось своей вышивкой. Некоторые части рисунка её саму удивляли, некоторые - дарили безмерное наслаждение своим уникальным и неповторимым узором. Она то гордилась, то смущенно про себя улыбалась своей былой молодости.
Иногда он мысленно обращалась к своему покойному мужу, который всегда был рядом с ней и молча улыбался, наблюдая за тем, как она доживает свои годы. Изредка, она обращалась к нему, чтобы разделить какие-то интересные наблюдение или просто радость за успехи детей и внуков...
Маленькая девочка подбежала к Алисии, возвращая её к реальности:
- Бабуля, а зачем ты мажешь руки?
- А затем, родная моя, чтобы они подольше сохранили свою нежность, чуткость и красоту.
- А почему они её теряют, бабуля?
- Потому что руки - наш важный инструмент.
Руки мерзнут и обветриваются в холодною погоду, пачкаются, обжигаются... мы раним руки, мы их постоянно используем, дорогая. Поэтому они требуют особого ухода.
Именно руки помогают нам ощутить то, к чему мы прикасаемся, понять природу этого и узнать окружающий нас мир. Именно они могут передать крепкое дружеское рукопожатие, именно они могут утешить огорченного, именно они могут передать любовь любимому и помочь нам защититься от опасности. Руки помогают нам прокормиться, руки помогают нам выкормить...
И каждый в жизни делает свой выбор: кто-то старается как можно меньше пачкать или ранить руки и носит перчатки, кто-то старается как можно меньше работы делать руками, чтобы сохранить их красоту и чувственность...
А кто-то живет и использует руки так, как ему необходимо, а потом бережно ухаживает за ними, если они начинают этого требовать.
Я никогда не ношу перчаток, дитя мое, и я всегда берегу свои руки, лечу их и ухаживаю за ними... Потому что жизнь - одна, и я хочу её узнать побольше.
Малышка с интересом взглянула на бабушкины руки, а затем вскарабкалась к ней на колени. Этим вечером бабушка рассказывала ей невероятные истории и сказки, целовала её светлую головушку и помогала получше втирать крем, который девочка щедро выдавила себе на руки.
***
Роберт никогда больше не получал ответа и никогда больше не писал Алисе. Он очень редко вспоминал о ней. Роберт вообще редко придавался воспоминаниям - практически каждый день его жизни напоминал все предыдущие.
Но однажды в маленьком городке N. на мирную траурную церемонию по старому городскому служащему пребыла из Франции Мадам. Её лица никто не разглядел - оно скрывалось за черной вуалью. Женщина не обмолвилась даже словечком ни с кем их присутствующих на похоронах, она не посетила поминок и скрылась в своем экипаже сразу же после того, как гроб начали засыпать песком.
Ни у кого не хватило решительности подойти и заговорить с ней, но Миссис Траумен еще несколько месяцев вспоминала о красивой пожилой Мадам, поцеловавшей её покойного супруга в щеку и бросившей в его могилу пару красивых кружевных перчаток.
Это было так не похоже на её исключительно постоянного в своей мирности мужа.
На улице было холодно и беспокойно... и ни единой души.
За окном горела тусклая свеча, освещая небольшую, отделанную темным деревом комнату. Это было единственное окно на всей улице, в котором горел свет.
В окне было видно силуэт молодого человека, склонившего над столом голову. У его лица то и дело мелькал кончик серого пера. Он выглядел угрюмым и крайне сосредоточенным.
читать дальше"Моя удивительная Алиса!
Вот уже несколько месяцев я не писал Вам ни строчки. Да-да, я не ответил ни на одно из Ваших многочисленных писем. Что поделаешь?
Сейчас я могу только исправить это, отправив Вам ответ.
Признаюсь Вам, что это - далеко не первое послание, которое я Вам адресую, но, к моему глубочайшему стыду и величайшей надежде, первое, которое я Вам отправлю. Я настроен решительно, и преисполнен веры в успешное завершение моего намерения.
Наверняка, Вы захотите узнать, что стало причиной моего столь длительного молчания, оборвавшего наше насыщенное и регулярное эпистолярное общение? Алиса... душа моя... Обязан Вам признаться, что единственной и правдивой причиной сему недоразумению является моя слабость и неуверенность.
Вы поразили меня до глубины души своей трогательной наивностью, мудрой чистотой и ясным взглядом.
Вы проникли в самые глубокие уголки моей души своими нежными чувствами, своей неповторимой красотой и обаянием.
Не было ни минуты, чтобы я забыл тот сладкий июльский вечер на берегу теплого и звездного моря...
Поверьте, мое молчание ни в коем случае не было вызвано ни безразличием, ни плохой памятью.
Вас помнит даже мой дядюшка Тэдд, напрочь обессиленный тяжелой формой Альцгеймера.
Вас просто невозможно забыть!
И тем ни менее, я не знаю мужчины, достойного предложить Вам свою руку и свое сердце. Все, кого я когда-либо встречал, вне зависимости от рода и призвание, все без исключения слишком черны и запятнаны, чтобы вы прикоснулись к их сердцам или рукам.
Только в перчатках, душа моя, только в перчатках!
Я сообщаю Вам о том, что никогда не сочту себя, как и всех остальных, достойным ни предложить Вам свое, ни разделить с Вами Ваше.
Я только прошу Вас изредка напоминать о себе, прошу поведать мне о Ваших делах и настроениях,... позволить мне изредка ощущать прикосновение, но только лишь Вашей перчатки... Только лишь Вашей перчатки, дорогая Алиса.
Простите мне мою несмелость, нерешительность.
Я никогда не позволю себе омрачить Вашу жизнь своими скудными возможностями и своей весьма посредственной личностью.
Вы, Алиса, - Солнце. Ласковое, нежное, теплое и одновременно жгучее Солнце.
Навсегда Ваш, но никогда с Вами, Роберт.".
На следующее утро, угрюмый, но целеустремленный молодой человек отправился на почту. Собрав всю свою решительность и смелость в кулак, он отдал письмо клерку главного отделения почтовой связи. Конечно, как это ему свойственно, в последнюю секунду он чуть-было не передумал: он хотел вырвать письмо из рук клерка и сбежать, но решил сохранить свое лицо и все же завершить начатое.
Долгое время Роберт жил в ожидании ответа. Его фантазия то и дело рисовала трогательное личико милой Алисы, легкую тень досады в уголках её глаз, слегка приподнятую бровь невинного недоразумения от содержания его письма, полного (как ему казалось) самоотверженности и отчаянного альтруизма в пользу благополучия прекрасной Алисы.
Он уже видел, как много лет спустя ему поведают об успешном браке прекрасной Алисы, как она станет Миссис какого-то знатного и солидного человека, как у ее ног будут играть аккуратные и опрятные дети: мальчик в красивых черных кожаных туфельках и девочка непременно с красивым шелковым бантом...
***
Себе же Роберт выбрал незатейливую участь сына среднего ранга служащего, который, быть-может, когда-то жениться на простой, но очень милой девушке, достаточно глупой и достаточной мудрой, чтобы ему удавалось жить своей жизнью, изредка уделяя внимание своей семье и детям.
Он мечтал о простой и беззаботной жизнь, когда каждый вечер в пабе с товарищами после службы он будет разделять весьма относительные тяготы своей относительно взрослой жизни, в глубине души понимая, что ни разу он не сделал ничего особенно непростого с тех самых пор, как решился ответить Алисе. Никогда больше в жизни ему не представилась возможность или необходимость прыгнуть выше своей головы, совершить подвиг, вырастить свою личность...
Вот так, изо дня в день он оставлял себя по капле на листах бумаги в ящике своего рабочего стола, в сносной стряпне кухарки из паба и в бокалах светлого не фильтрованного пива. Он растворялся в таких же как он людях, в таких же как он днях, в своей, такой же как он, жизни...
Так и протекала вокруг него жизнь. Однажды, когда пришло его время, он просто исчез из неё. Родные и близкие провели мирную траурную церемонию, погрустили отведенное церковью для этого время, и продолжил каждый свой путь по жизни, изредка вспоминая то дедушку, то дядюшку, то господина Роберта Траумена.
***
Алисия Вайлдфрим очнулась от беспокойного сна. Она не любила просыпаться с облегчением, но (что поделаешь?) такое ей периодически приходилось испытывать. В её голове, как всегда, творился хаос из различных мыслей, умозаключений, воспоминаний и желаний. Каждый день она протягивала между ними ниточки, вышивая из этих сплетений какой-то рисунок.
Этим утром Месье Почтальон имел возможность полюбоваться Мадемуазель Вайлдфрим, пожелать ей доброго утра и вручить в её тонкие, спрятанные за кружевной перчаткой пальчики, конверт.
"Мисс Алисии Вайлдфрим от Мистера Роберта Траумена", - прочла на конверте Алисия.
Её уже ждал экипаж, который должен был доставить её к сестре Роззи.
В дороге Алиса вскрыла конверт и изучила его содержание. В силу юного возраста и острого нрава, содержание письма её возмутило. Негодование молодой девушки было вызвано тем, что (по её мнению) весьма перспективный молодой человек так легко выбрал для себя жизнь, не омраченную и не украшенную каким-либо достижениями, интересным опытом или по крайней мере занимательными событиями.
- Неужели самым выдающимся сегодня молодой мужчина видит именно отречение от выдающегося? - спросила Алиса Роззи за чаепитием. - Что хорошего в том, что человек добровольно выбирает пассивную участь? Что доблестного в бездействии и ожидании конца?
Роззи по-доброму улыбалась Алисе. Она видела перед собой сильную и красивую личность, но достаточно простодушную, чтобы отягощаться подобными чужими слабостями.
- Сними перчатки, Алиса.
- Что?
- Сними перчатку, дорогая. И не носи их впредь. Хочешь, на зиму я отдам тебе все свои муфты, но, прошу тебя, не носи больше перчаток.
Некоторое время Алиса недоумевающе смотрела на старшую сестру. Она не могла протянуть ни одной ниточки от подобного совета к своим мыслям и желаниям, но где-то глубоко внутри очень доверилась сестре, и решила послушать её.
***
Много лет спустя Алисия сидела в кресле у камина, втирая в кожу рук душистый крем, задумчиво разглядывая языки пламени. Её руки были по-прежнему сильными, изысканными и утонченными. Несмотря на прожитые годы и все пережитое, они не утратили былой молодой резвости.
В её памяти всплывали различные события. Периодически она закрывала глаза и любовалось своей вышивкой. Некоторые части рисунка её саму удивляли, некоторые - дарили безмерное наслаждение своим уникальным и неповторимым узором. Она то гордилась, то смущенно про себя улыбалась своей былой молодости.
Иногда он мысленно обращалась к своему покойному мужу, который всегда был рядом с ней и молча улыбался, наблюдая за тем, как она доживает свои годы. Изредка, она обращалась к нему, чтобы разделить какие-то интересные наблюдение или просто радость за успехи детей и внуков...
Маленькая девочка подбежала к Алисии, возвращая её к реальности:
- Бабуля, а зачем ты мажешь руки?
- А затем, родная моя, чтобы они подольше сохранили свою нежность, чуткость и красоту.
- А почему они её теряют, бабуля?
- Потому что руки - наш важный инструмент.
Руки мерзнут и обветриваются в холодною погоду, пачкаются, обжигаются... мы раним руки, мы их постоянно используем, дорогая. Поэтому они требуют особого ухода.
Именно руки помогают нам ощутить то, к чему мы прикасаемся, понять природу этого и узнать окружающий нас мир. Именно они могут передать крепкое дружеское рукопожатие, именно они могут утешить огорченного, именно они могут передать любовь любимому и помочь нам защититься от опасности. Руки помогают нам прокормиться, руки помогают нам выкормить...
И каждый в жизни делает свой выбор: кто-то старается как можно меньше пачкать или ранить руки и носит перчатки, кто-то старается как можно меньше работы делать руками, чтобы сохранить их красоту и чувственность...
А кто-то живет и использует руки так, как ему необходимо, а потом бережно ухаживает за ними, если они начинают этого требовать.
Я никогда не ношу перчаток, дитя мое, и я всегда берегу свои руки, лечу их и ухаживаю за ними... Потому что жизнь - одна, и я хочу её узнать побольше.
Малышка с интересом взглянула на бабушкины руки, а затем вскарабкалась к ней на колени. Этим вечером бабушка рассказывала ей невероятные истории и сказки, целовала её светлую головушку и помогала получше втирать крем, который девочка щедро выдавила себе на руки.
***
Роберт никогда больше не получал ответа и никогда больше не писал Алисе. Он очень редко вспоминал о ней. Роберт вообще редко придавался воспоминаниям - практически каждый день его жизни напоминал все предыдущие.
Но однажды в маленьком городке N. на мирную траурную церемонию по старому городскому служащему пребыла из Франции Мадам. Её лица никто не разглядел - оно скрывалось за черной вуалью. Женщина не обмолвилась даже словечком ни с кем их присутствующих на похоронах, она не посетила поминок и скрылась в своем экипаже сразу же после того, как гроб начали засыпать песком.
Ни у кого не хватило решительности подойти и заговорить с ней, но Миссис Траумен еще несколько месяцев вспоминала о красивой пожилой Мадам, поцеловавшей её покойного супруга в щеку и бросившей в его могилу пару красивых кружевных перчаток.
Это было так не похоже на её исключительно постоянного в своей мирности мужа.
@темы: Фантазии
-
-
29.02.2024 в 08:05Посетите также мою страничку
gmcguire.digital.uic.edu/mediawiki/index.php?ti... сколько стоит оформление visa карты
33490-+